О новомышастовском атамане Иване Журбе и его семье можно писать книги

Первая часть истории о семье Журба.

В сентябре 1891 года Иван Максимович Журба был отстранен от должности атамана станицы Новомышастовской. Согласно приказу по ККВ № 326 от 30.09.1891, причина снятия с должности заключалась в том, что он «не заботился об удовлетворении самых насущных училищных нужд».

На том можно было бы и перевернуть эту страницу в истории семьи. Но я решил посмотреть, что писали в летописи станицы за годы атаманства Журбы Ивана Максимовича. И вот что обнаружилось.

 «Сей 1889 год для новомышастовцев ознаменовался великим несчастьем. С 7 числа августа месяца с восточной стороны дул ветер, перешедший к 8-му числу в бурю. В этот день на юго-восточной стороне станицы вспыхнул пожар от брошенной, как говорят, пьяным солдатом-квартирантом непотушенной папиросы. Сначала  загорелась камышовая крыша турлучной хатки, от которой в южной части станицы выгорело дворов 96. Пожар был так силен, что погорели не только постройки, но и огорожа, и зеленые деревья, словом все, что было во дворах, не исключая животных, которые были в сараях. Людей было мало в станице, все работали в поле, увидев страшный дым над станицей, все бросились домой бежать, но пока добежали, то от хозяйств некоторых из них остались одни горящие головни. Несмотря на то, что пожар тушило два обоза пожарных – один свой, другой из станицы Марьянской, — не было никакой возможности затушить его, так как искра бурею переносилась двора через 2-3 и там снова загоралась. Рассказывают, что некоторые хозяева, спасая одежду, бросали в колодцы, но и туда проник огонь и все погорело».

В 1890 году в летописи есть следующая запись: «6 числа причт приглашен был на сход общественный, для обсуждения вопроса, возбужденного заведующим местной церковно-приходской школой о построении особого здания для сей школы, но к приходу причта (к 3 часам пополудни) общество уже успело решить сей вопрос: «Отложить постройку здания для церковно-приходской школы до той поры, пока погорельцы несколько оправятся от постигшего их пожара в прошлом 1889 году». Между тем станичный атаман Журба И.М. предложил сходу отдать в аренду духаны тому, кто возьмется выстроить школу, но общество на это предложение ответило отрицательно. Предложение атамана весьма резонное: «За духаны в один год школа была бы скорее построена, чем на намеченные деньги, которых у общества в кассе всегда нет». Причт поддержал совет атамана, но сход настаивал на своем: «Нужно помогать погорельцам».

В летописи за последующие 1891-1895 годы история с постройкой новой школы продолжалась, крутился бюрократический механизм, и только в апреле 1895 года началось строительство. Я не защищаю атамана Журбу, скорей всего, были недостатки в его работе на этой должности. Каждый из читателей сам сделает свой вывод, кто прав, а кто виноват. Но и факт в том, что на самом деле общество решило не выделять денежные средства на школу, несмотря на то, что атаман выступал за их выделение. Чиновник, как часто это бывает и в наше время, не разобрался в ситуации и принял, на мой взгляд, неверное решение.

Семья — главное

Некогда было бывшему атаману унывать, пришло время женить и отдавать замуж младших детей, готовить сыновей к службе. Мария Ивановна  вышла замуж в 1902 году за казака Король Иосифа Аксентьевича, Платон Иванович женился в 1902 году на казачке Солоха Параскеве Игнатьевне, Ольга Ивановна вышла замуж в 1905 году за казака Пикало Стефана Дмитриевича, Стефан Иванович женился в 1908 году на казачке Бедной Ульяне Герасимовне, Алексей Иванович женился в 1911 году на казачке Сорока Анне Владимировне, Елизавета Ивановна вышла замуж в 1911 году за казака Титко Ивана Спиридоновича, Андрей Иванович женился в 1911 году на казачке Сидоренко Параскеве Мироновне, Евгения Ивановна вышла замуж в 1916 году за казака Назаренко Михаила Климентьевича.  Пять сыновей и семь дочек — у всех своя семья, у всех много детей. Богатый дед Журба Иван Максимович: 24 внука и 25 внучек. У старших внуков уже свои семьи и — уже Иван Максимович прадед и у него 7 правнуков и 7 правнучек. Дети радуют старика Журбу, его сын Алексей Иванович, хороший наездник, в 1913 году выигрывает 3-й приз на скачках.

Два зятя — Пикало Стефан Дмитриевич и Маринич Дмитрий Александрович — удостоились чести служить в Собственном Его Императорского Величества Конвое в Петербурге.

За Отечество

Мирная жизнь закончилась, 28 июля 1914 года началась одна из самых широкомасштабных и кровопролитных войн в истории человечества. Российская империя вступила в Первую мировую войну 1 августа 1914 года.  На фронт отправляются казаки, среди них были и представители семьи Журба. Не посрамили сыновья георгиевского кавалера Турецкой войны.

Так, приказный 1 Полтавского полка Журба Алексей Иванович награжден георгиевским крестом 4 степени №362861 — За отличие в боях под Вастаном 17-го,18-го и 30.09.1915 и 1.10.1915. 

Журба Стефан Иванович. казак 1 Полтавского полка, награжден Георгиевской медалью 4 степени №534642 — 9 августа 1916 года, будучи послан с донесением, дабы сократить дорогу, пошел по совершенно открытому и сильно обстреливаемому скату и доставил таковое.

Три зятя Ивана Максимовича участвовали в Перовой мировой войне:

Герасименко Поликарп Захарович, казак 15 особой конной сотни;

Пикало Стефан Дмитриевич, старший урядник 2 Полтавского полка;

Титко Иван Спиридонович, казак 2 Полтавского полка.   

И это только те казаки, о которых есть информация в архивных документах.

Злая доля

Закончилась война, и казаки вернулись на родную землю. Вот что рассказывал Александр Андреевич о жизни семьи в 1920-1930-х годах: «Я помню то время, когда мои родители жили единолично, то есть имели свое хозяйство, довольно крупное и, можно сказать, не бедное. Дед Иван Максимович возглавлял семью, а основную работу выполняли его сыновья. На Кубани жизнь была таковой: чем больше мужчин в доме, тем богаче живет семья. Ведь большие земельные наделы требовали и крепких рук. Дед был серьёзный мужик, я не видел, чтобы он смеялся. Мало разговаривал, всё время был в делах и сыновьям не давал засиживаться. Зимой, кажется, нечего делать, они сядут в карты резаться, он всё равно найдет им работу, хотя порядок был идеальный.

Кто не ленился, любил землю, труд на ней, тот жил зажиточно. Наша семья жила не бедно. Кроме приусадебного участка имелись земельные наделы в степи. На приусадебном участке были два амбара, сарай, конюшня, половник для хранения половы, естественно, добротный жилой дом. Из живности было четыре пары упряжных лошадей, одна верховая, больше десятка свиней, корова, около пятнадцати голов молодняка, овцы, а кур, гусей, индеек — не сосчитать. Почти все работы семья выполняла сама. Правда, работали от зари до заката. Культура казачества, культура земледелия, чувство хозяина на своей земле передавалось по наследству. Не мог себе казак позволить, чтобы был беспорядок на земле, чтобы она варварски эксплуатировалась, чтобы её обижали.

В начале 1930-х годов настало страшное время, всё происходило на моих глазах, и я помню те кошмары, которые, не дай, Бог, чтобы вернулись. Опустилась на землю чёрная туча, началось раскулачивание. Прибыли уполномоченные. Забрали косилку, гребку и другой инвентарь, живность — для обобществления. Казалось, забрали всё, но снова приходили уполномоченные, помню их фамилии – Трошкин и Кожушкин. Заглядывали везде. Никакие уговоры не помогали. Мать спрятала семена пшеницы на весну в бутылках, для сева, отобрали. Отец, чувствуя, что его скоро заберут, как и других, убежал с братом в Махачкалу.

Забрали всех остальных братьев, добрались до зятьев. Один из них, муж тёти Ани, с 1911 года с семьей жил в хуторе Кухаривском, и там его достали. У нас, вместо отца, закрыли мать. Я написал отцу письмо, он вернулся, и его тут же забрали и вместе с братом 18 февраля 1932 года отправили по этапу. Потрясенный дед Иван Максимович в том же году умер. Помню, как шла колонна станичников длиной метров двести, охраняемая верховыми красноармейцами. Я успел передать отцу сапоги, и больше мы его не видели. Потом пришло письмо из Забайкалья, в котором отец сообщил о смерти брата, моего дяди Алексея Ивановича. Последнее письмо от отца пришло из Омска, он писал: «Сижу на Омском вокзале, есть нечего…» Это была его последняя весточка.

А что в 1933 году творилось в станице!  Мы со старшим братом Иваном хоронили трупы. Наша улица Почтовая заросла бурьянами так, что не то, что проехать, пройти было невозможно. В этих зарослях лежали, разлагались люди, и разносилось на всю округу зловоние. Хоронили в яму метров четырех шириной и около двадцати длиной. Жила на окраине станицы семья Шевченко, за один заход мы вытащили из их хаты 15 трупов. Хоронили, вернее, сбрасывали трупы в ямы второпях, вповалку. Крестов не ставили. Помирали с голода, ели собак, кошек, хомяков, лягушек. Ели любую траву, какую можно было съесть. Смерть стала настолько привычным делом, что ни плакать, ни страдать сил не было. Смерть стояла всё время рядом, сидела за столом, ходила по улице. В любое время она могла коснуться ещё живого. А человек хотел только есть, он не знал болезней, ему было всё безразлично, даже собственная смерть. Её ждали с надеждой избавиться от голодных мучений. Я не видел сам, но ходили слухи о людоедстве. Матери убивали детей и ели. Убивали ослабевших людей, а иногда вытаскивали брошенные в ямы трупы и поедали. Страшное время было».

За Родину

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Несмотря на жестокие времена раскулачивания, голод, репрессии, оставшиеся в живых внуки и правнуки бывшего атамана Журбы Ивана Максимовича, как один, встали на защиту Родины:

Белик Андрей Косьмич, красноармеец;

Герасименко Федот Поликарпович, красноармеец, награжден орденом Отечественной войны 1 степени;

Журба Александр Андреевич, старшина, награжден медалями «За боевые заслуги», «За Победу над Германией», «За победу над Японией»;

Журба Андрей Стефанович, красноармеец, награжден орденом Красной Звезды, двумя медалями «За отвагу», медалями: «За победу над Германией», «За взятие Берлина», «За оборону Кавказа»;

Журба Григорий Алексеевич, красноармеец;

Журба Стефан Петрович, сержант;

Кулиш Александр Кириллович, красноармеец, награжден орденом Отечественной войны 2 степени, медалью «За боевые заслуги»;

Маринич Василий Дмитриевич, лейтенант;

Маринич Василий Дмитриевич, красноармеец награжден медалью «За боевые заслуги»;

Маринич Иван Дмитриевич, майор, награжден орденом Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги» и «За победу над Германией;

Пикало Пантелеймон Стефанович, красноармеец, награжден орденом Отечественной войны 1 степени;

Пикало Петр Стефанович, красноармеец.

За годы Великой Отечественной войны, в боях за освобождение Родины от фашистских захватчиков, через жернова войны прошли практически все мужчины призывного возраста. К сожалению, многим не удалось вернуться домой. Великая Отечественная война стала последним звеном в цепи трагедий XX века, унесшим миллионы жизней. После войны началась мирная жизнь.

Бывший атаман станицы Новомышастовской Журба Иван Максимович — героический воин, уважаемый человек в станице, крепкий хозяйственник, хороший отец и дед. Он был человеком, для которого самым ценным в жизни оставались семья, Родина и вера. Его потомкам есть, чем гордиться и с кого брать пример.

Обращаюсь к жителям станицы Новомышастовской: сохраните историю о своих предках — уроженцах станицы Новомышастовской для своих потомков. Время летит стремительно, много архивных документов и семейных воспоминаний уже утеряно. Чем больше пройдет времени, тем труднее будет восстановить историю своей семьи. Пишите, обязательно всем помогу и отвечу на все вопросы.

Если в ваших семьях сохранились дореволюционные фотографии, присылайте копии, буду очень благодарен.

Моя электронная почта evgeniivbe@mail.ru  WhatsApp +7-960-49-50-524.

При написании статьи использованы архивные документы ГАКК:

Ф.250 оп.2 д.473; Ф.250 оп.2 д.931; Ф.252 оп.2 д.1385; Ф.418 ОП.1 Д.231; Ф.418, оп.1, д.144, л.99, 101; Ф.454, оп.2, д.2289, л.33об; Ф.454, оп.2, д.2289, л.33об.
Приказы по Кубанскому казачьему Войску.
Сайт «Память народа».
Статьи из газет «Прогресс» и «Голос правды» — воспоминания Журба Александра Андреевича.
Сайт «Кубанская генеалогия».

Открыть архив файлов