Сквозь камыш и несправедливость

Николай Анапский в номерах «ГП» от 20 и 23 июля 1968 года продолжил экскурс в историю станицы Староджерелиевской.

Как уже говорилось, вскоре после основания в 1794 году Староджерелиевский курень был перенесен с территории, занимаемой ныне городом Славянском-на-Кубани, на место настоящего расположения станицы Староджерелиевской. Первые строения куреня на новом месте были сооружены у вершины Чебургольского лимана, соединявшегося с рекой Протокой на расстоянии 23 верст от реки Кубани.

В редкой и уникальной книге «Описание земли черноморских казаков», изданной в 1821 году в Екатеринодаре, относительно Староджерелиевского куреня говорится следующее: «Земля для хлебопашества и сенокошения удобная, но местами есть неудобная — солонцы и болотистые места, где производят частью сенокос и пользуются камышом, который употребляют в качестве материала для крыш и для отопки домов. Жители пользуются водою из лимана, а при засухах из колодезей, в коих вода солоновато-горькая».

Иван Попко в книге «Черноморские казаки», изданной в 1858 году в Санкт-Петербурге, отмечал, что «курень Староджерелиевский поселен самым невыгодным образом для жизни, среди болот протоцкой полосы и не имеет среди лета годной для питья воды ближе, как верст за пять».

Казачья беднота Староджерелиевского куреня пополнялась за счет переселенцев, организованно передвигавшихся на Кубань по плану министерства внутренних дел в 1808-1811, в 1820-1821 и в 1848-1849 годах. Кроме того, на Кубань бежали из России солдаты и рекруты, крепостные крестьяне. Они скрывались в «забродах» (на рыболовных промыслах) и в степных хуторах.

Много таких хуторов образовалось вокруг Староджерелиевского куреня. По мнению Войскового правительства, «вред» таких хуторов заключался в «пристанодержательстве» беглых и в распространении ввиду этого «воровства и разбоя». В 1813 году правительство составило большой список таких хуторов и ликвидировало их. По этому списку был оставлен «по уважительным причинам» в Староджерелиевском курене всего лишь один хутор богатого казака.

Богатые казаки и старшины захватили вокруг Староджерелиевского куреня большие пространства земли. В их руках были громадные табуны лошадей и гурты скота, которые все время умножались. Они же стали и владельцами «рыболовных вод». На все эти имения они получили от войскового правления официальные «открытые листы» (разрешения). Казачья беднота продавала свою рабочую силу, работала по найму в их хозяйствах и жестоко эксплуатировалась ими. В качестве примера сошлемся на один архивный документ 1797 года. Бедные казаки Староджерелиевского куреня Моисей Короленко и Данило Новиченко работали неустанно «лямчиками» (бурлаками) у богатого казака Ивана Маковецкого на Белом озере и обслуживали за ничтожную плату его невод.

Богатые казаки уклонялись от военной службы на кордонной линии и посылали за себя наемников. Они уклонялись также и от несения внутренней службы, посылая туда тех же наемников или же откупаясь от нее денежным и натуральным «вспоможением» в куренную кассу. Согласно одному архивному документу, в Староджерелиевском курене шесть старшин имели «наемных казаков на хозяйских лошадях», десять бедняков-казаков служили по найму за других в военном кордоне и лишь очень немногие богатые казаки сами отбывали службу.

В 1843 году курень был переименован в станицу Староджерелиевскую. С приходом переселенцев из Украины его население значительно увеличилось и дошло почти до 2000 человек.

Начинала развиваться и торговля. Богатые казаки продавали лошадей, скот, шерсть и рыбу. Положением 1842 года было учреждено «Торговое общество черноморских казаков». Его состав был ограничен лишь 200 служащими рядовыми казаками по всему войску. Из Староджерелиевской станицы в это общество вступили только два казака: В.Цыганок — с 1846 года и А.Решитька — с 1854 года. Они были зачислены «торговыми казаками» и освобождались от воинской службы. Оба вносили ежегодно в войсковой доход по 57 рублей 50 копеек и открыли мелкие лавчонки. К тому же, их уже не отрывали от домашних дел, не призывали на службу.

Станица Староджерелиевская постепенно росла и увеличивалась. Уже в 1874 году она насчитывала 564 двора с 2834 жителями. Тогдашний станичный атаман урядник К.Г.Новак, выдвинутый богатым слоем казачества, при каждом удобном случае рьяно защищал его сословные преимущества и привилегии. На станичной юртовой земле паслись 702 вола и 7117 коров и голов гулевого скота. Преобладающая их часть принадлежала богатому сословию.

К размежеванию земель Староджерелиевской приступили лишь в начале 60-х годов. Казачья администрация долго сопротивлялась размежеванию, так как это затрагивало прежде всего интересы станичного офицерства и старшин. И отдельные богатые казаки в конце концов добились своего. Станица раздробила свой юрт на паи. Они закреплялись на продолжительные сроки. Более богатые казаки за ничтожную плату скупали эти паи у бедных казаков. Легко приобретаемые у бедняков паи они выгодно для себя сдавали в аренду. Непрекращающийся захват земель отдельными богатыми казаками принял в те годы легальные формы. Каждый старшина в Староджерелиевской мог тогда свободно распоряжаться войсковой землей в меру своих личных экономических возможностей.

С 1879-1882 года в Староджерелиевской начинают развиваться капиталистические отношения. Газета «Кубанские областные ведомости» в №12 от 3 марта 1882 года сообщала, что учрежденные в станице ежегодные ярмарки, проводимые с 1 по 30 мая и 1 сентября, являлись прибыльным делом. Сюда съезжались из хуторов богатые казаки. Они продавали здесь быков и коров, курдючных овец волошской породы, строевых лошадей и лошадей, годных в упряжь. Хлеб же они вывозили в Темрюк, Екатеринодар и Ейск. Туда же отправляли сырые кожи, масло, сыр, щетину, немытую овечью шерсть.

В «Памятной книжке Кубанской области за 1879 год» писалось, что лучшей по урожаю земля считается в юртах станиц Полтавской, Старонижестеблиевской и частью Староджерелиевской. В хозяйствах богатых казаков «в последнее время стали появляться плуги немецкой конструкции, железные, весьма удобные для распашки земли». Дома бедных казаков Староджерелиевской по-прежнему отапливались камышом и делаемым из навоза кизяком в виде кирпичей. В домах же «некоторых состоятельных и богатых казаков стал применяться привозной донской антрацит».

Процесс социального расслоения станицы Староджерелиевской все время углублялся. В той же «Памятной книжке» сообщалось: «Бедным казаком считался тот, у которого имелись только одна пара волов или коров и усадьба, равная по ценности 15 рублям». Конные полки комплектовались из казаков, «имевших хорошо устроенное домообзаведение», а пешие батальоны — из казаков «состояния посредственного», и туда назначалась лишь одна казачья беднота.

В 1879 году население Староджерелиевской состояло из 3096 человек. «Все дороги — почтовые и проселочные — требовали здесь постоянного ремонта, что ложилось тяжелым бременем на население» (то есть на бедноту). Станичный атаман-урядник Клим Донцов оберегал сословные интересы дворянства и всячески эксплуатировал бедных казаков при отправлении их на внутреннюю службу (ремонт дорог и т.д.).

В 1883 году в Староджерелиевской было 802 двора с 884 домами, в которых проживало 4417 человек. Появилось двадцать частных мельниц, три лавки и одно питейно-трактирное заведение. На всю станицу было одно училище только с 55 учащимися и одним учителем — В.П.Лисицыным.

К 1891 году Староджерелиевская разрослась. Она имела вокруг себя 68 зимовников и 12 хуторов. В самой станице было свыше четырех тысяч человек. Появилось два «шерстобойных завода», один маслобойный и одна бондарная мастерская. Количество скота все время колебалось. Если в упомянутом году станица имела 1250 лошадей, 1140 пар быков, 6844 головы гулевого скота и 6580 овец, то в следующем году эта цифра резко уменьшилась. «Падеж скота бывает опустошительным. Главные болезни — чума и ящур», — писали станичные власти. Ветеринарной помощи не было. Не случайно по этому поводу в «Кубанских областных ведомостях» была опубликована заметка «К делу о противочумных беспорядках в Староджерелиевской» (№44 за 1892 год).

В 1910 году в станице в 970 дворах проживало 9014 человек, а в 1914 году в Староджерелиевской было уже 1120 дворов (10563 жителя). В станичной юртовой земле было 36858 десятин, в том числе 14198 десятин плавней. Камыш по-прежнему служил основным строительным материалом как для стен, так и для крыш. Из него же плели заборы, приготавливали рыболовные снасти, называемые «заколами».

Врача в станице не было. Если человек заболевал, его приходилось везти за 16 верст в Старонижестеблиевскую. Почта находилась в Полтавской, а телеграф — в Славянской.

Внешний вид станицы был непривлекательным. В ней было всего лишь пять каменных и два деревянных дома. Только 70 домов были саманными, остальные — турлучные.

И все же капитал прочно пустил свои корни в Староджерелиевской. Здесь в 1915 году было тринадцать «смешанных» торговых заведений (наиболее видными торговцами были И.И.Малашенко и Я.А.Дробышев), три бакалейных лавки, четыре кирпичных завода (в руках ЕИ.Рябчука и С.П.Бавенко), три маслобойных «завода» (В.Е.Юрченко и В.Я.Дегтярев).

Церковнослужители станицы Д.Верижский и Д.Оголенко занимались обучением и воспитанием детей в двухклассном училище и в двух церковно-приходских школах.

Такой была Староджерелиевская незадолго до 1917 года.

📸 Ещё больше фото, воспоминаний и архивных находок — в нашем Telegram-канале «Встанице». Подписывайтесь, чтобы не пропустить новое: https://t.me/+rzyRY5NPJo43MDRi

Открыть архив файлов