Семенюта Антон Иванович

В 50-60-е годы 20-го века одним из самых богатых на территории Красноармейского района был колхоз имени Крупской. Большая заслуга в этом председателя Антона Ивановича Семенюты. Хозяйство он возглавлял с 1938-го по 1960-й годы (с перерывом в период Великой Отечественной войны). По иронии судьбы о подробностях биографии этого человека, трудовой и семейной жизни, мало кто сегодня знает. Восполнить пробелы нам помогла невестка славного председателя, 87-летняя жительница хутора Валентина Яковлевна Семенюта.

Годы расцвета

Для многих крупчан удивительны даже те сведения, которые касаются 50-60 годов прошлого века. Не верится, что на то время в колхозе работало порядка 550 человек. Валентина Яковлевна стоит на своем — да, так все и было. Будучи заведующей фельдшерско-акушерским пунктом, ей вменялось в обязанность вести статистику для крайздрава: например, высчитывать процент колхозников, побывавших на больничном в течение года. Отсюда и знание о количестве тружеников.

Людей было чем занять. Кто-то пахал, кто-то сеял. А еще управлялись на молочно-товарных фермах, на овцеферме. Выращивали домашнюю птицу, причем, в «полном перечне» — от кур и уток до гусей и индюшек. Трудились на плантациях клубники, малины, в саду, на винограднике. Имелось даже звено цветоводов, в задачу которого входило получать семена. Валентина Яковлевна место готова показать, где находилось поле фиалки. Во время цветения здесь можно было запросто упасть в обморок.

Денежки колхоз ковал не только от продажи государству сельхозпродукции, шел доход и от торговли напрямую. В станице Красноармейкой, в Славянске на Кубани, в Краснодаре крупчане держали лари. Здесь можно было купить все, что производили колхозники. Ходовым товаром считалось вино. Краснодарцы, напробовавшись кисленького, позволяли себе вольности: «Ай да Надежда Константиновна! Ай да молодец!» Понятно, что подразумевался колхоз имени Н.К.Крупской.

За всем этим стоял хозяин с большой буквы — Антон Иванович Семенюта.

За старшего

Родился он в 1902 году на Полтавщине. Наверное, не очень сытно жилось Семенютам на берегах Сулы, если незадолго до революции семья подалась в Кубанский край, обосновавшись на хуторе Гаркушкин кут, притулившемся к берегам Ангелинского ерика. Известно, что иногородцы брали у стеблиевского священника землю в аренду. Нужно было хорошо погнуть спину, чтобы и с приходом рассчитаться и себе заработать на пропитание. В многодетной семье каждый из ребят тянул свою лямку. Самые маленькие пасли гусей, а старший Антон брался за все. Он же вез тятю на «расчет» к священнику, так как у того было правило: накрывать по этому случаю стол. Уже через час отец Иван и отец святой сидели в обнимку, напевая песню: «Ой, Кубань, ты — наша родина…»

В это время Антон ухаживал за прислугой настоятеля — Анастасией. Она и стала ему женой.

В 1914 году Семенюта-старший ушел на первую мировую и сгинул неизвестно в чьих краях. Бремя крестьянских забот легко на плечи Антона. Не удивительно, что в начале тридцатых годов, в колхозе имени Крупской он занимал должность бригадира, а перед войной стал председателем. Четыре класса образования не мешали принимать грамотные агротехнические решения. А организовать людей на труд — в этом и вовсе не было затруднений.

Батько

В Великую Отечественную войну Антон Семенюта служил в артиллерии. Правда, недолго. Учли его опыт агрария-хозяйственника и отправили на Дальний Восток руководить сельскохозяйственными артелями, работавшими на нужды Красной Армии. В родной колхоз этот человек вернулся еще более умудренным опытом и закаленным войной. А еще — горькими потерями. Из двенадцати детей, нажитых с Анастасией, остались только двое — Вера и Николай. Кто-то умер во младенчестве из-за болезней, кто-то — по несчастному случаю. Двое сыновей, Иван и Григорий, погибли в войну как защитники Отечества.

И вот он — ожидаемый результат: своим председателем колхозники вновь избрали Антона Ивановича. И не прогадали.

Руководителем он был строгим и требовательным, но при этом, при удобном случае, поощрял людей за добросовестный труд, нуждающимся не отказывал в помощи. Был отцом большой крестьянкой семьи. Мало-помалу уважение колхозников достигло такой высоты, что подвести батьку, не выполнить его поручение или сделать что-то кое-как считалось бесчестием.

Праздник на хуторской улице

Не делал поблажек председатель и самому себе. Приедет за ним ездовой на бричке, а узелок с перекусом не готов… Антон Иванович бурчит, хлопает калиткой, не реагируя ни на какие «подожди». Не было случая, чтобы он опаздывал.

Хорошо зная сельское хозяйство, учитывал мнение специалистов, агронома и зоотехника, опекал дипломированную молодежь. Болел и за сам хутор, понимая, что это — продолжение хозяйства. Здесь живут колхозники, а значит, надо думать про свет, воду, про баньку и дороги. Была организована даже доставка ребятишек в детский сад. Для этих целей имелась крытая подвода с высокими бортами.

Построенный в 1936 году Дом культуры содержался в образцовом состоянии. Здесь проводили праздники, встречали Новый год. В хорошо натопленном помещении председатель подремывал. Дождавшись двенадцати, Антон Иванович произносил поздравительную речь, завершая ее словами: «А теперь я пойду, а вы гуляйте, сколько душе захочется. Хоть до утра, хоть до обеда…»

Не случайно даже Алексей Исаевич Майстренко, присланный руководить рисосовхозом «Красноармейский», приезжал к крупчанам посмотреть, что здесь и как. А чтобы не нанести урона самолюбию, говорил: «Та я в гости к вам, вина попить…»

Факт

В истории района колхоз имени Крупской стал первым хозяйством, получившим награды на ВДНХ. А помимо этого еще и премию: три грузовых и две легковых автомашины.

В рубашке навыпуск

Вино Семенюта делал свое, домашнее. На этот счет и райкомовские гости и тот же Майстренко удивлялись: «Зачем голову морочить, если в колхозных погребах от бочек тесно…» На что крупский председатель отвечал: «Мое — марочное!»

Будучи заядлым курильщиком, Антон Иванович выращивал на приусадебном участке табак. Листья сушил на чердаке дома, и это тоже играло свою «гостеприимную» роль. Захмелев, гости резюмировали: «У хозяина и самокрутка марочная…»

В своем огороде Семенюты выращивали все, что требовалось для борща. Держали птицу, корову, а то и две. В общем, жили как все колхозники, и это, конечно, нервировало некоторых коллег Антона Ивановича, позволявших себе быть на колхозобеспечении. Вплоть до конца пятидесятых Семенюта носил простую одежду: галифе, рубаху навыпуск с пояском, на голове — фуражка. Как ни уговаривала Анастасия купить костюм, ответ был один: «Пока хоть одна из хуторянок будет носить юбку из фронтовых плащ-палаток — никаких нарядов».

Все свое

Семенюта был любящим отцом, но это не мешало держать детей в ежовых рукавицах. Когда сын Николай по осени демобилизовался и решил годик перекантоваться до поступления в институт, Антон Иванович сказал, что кантуется грузчик в порту, и отправил в десятый класс освежать знания. Не стал он хлопотать за сына, когда тот получил диплом агронома. По распределению Николай попал в один из колхозов Калининского района. Здесь же нашла себе работу фельдшера и его жена Валентина. Молодым специалистам выделили пристройку, подходящую разве что для содержания домашней живности. Однако Семенюта-старший вновь оказался верен себе: «Покрасится, побелится, и будет хорошо!..»

На то время, когда Николай перевез семью в Крупской, освободилось место заведующего фельдшерско-акушерским пунктом, так что никаких вопросов с трудоустройством Валентины не возникло.

Сегодня Валентина Яковлевна Семенюта отмечает важное в своей трудовой биографии:

— Благодаря тому, что свекор прохлопотал в свое время о строительстве родильного дома на хуторе, позиции местечковой медицины укрепились очень существенно. Уже не нужно было вести рожениц в Старонижестеблиевскую или еще куда-то. Таким образом, круг замкнулся: роддом, детсад, школа.

Дед

Ближе к старости Антон Иванович сделался более мягок к людям и сентиментален. Однажды в Крупской пожаловали сваты. Объектом внимания стала молодая колхозница Нина Жижко. Выяснилось: она ездила в Москву представлять успехи крупчан на выращивании индюков. Там-то и приметил ее бойкий парень то ли со Ставрополья, то ли со Смоленщины.

Отдавать лучшего животновода в чужие края Семенюте не хотелось, но уж больно хороша была пара. Да и просились оба… Что поделать! Любовь не морковь, на базаре не купишь.

…Выйдя на пенсию, Антон Иванович обзавелся мотоциклом с коляской, возил жену на общественное пастбище доить корову. Буренку они так и держали. Высвободившееся время позволило Семенюте сполна почувствовать себя дедом. Внуки Коля и Володя, можно сказать, выросли в мотоциклетной люльке. То на рыбалку мчится неразлучная троица, то на покос, или просто по пыльной проселочной дороге лишь бы куда, лишь бы ветер в ушах.

P.S. Николай и Владимир Семенюта не пошли по стопам деда и отца. Обоих заманило небо. Первый стал летчиком в Заполярье, второй — инженером, обслуживающим пассажирские самолеты. Но об этом Антон Иванович не узнает. Он ушел из жизни в возрасте 73 лет.

Кстати

Советское правительство достойно оценило труды крупского председателя. Антон Иванович Семенюта был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени. А за высокие показатели в развитии сельского хозяйства Выставочный Комитет Всесоюзной сельскохозяйственной выставки удостоил его малой золотой, двумя серебряными и тремя бронзовыми медалями.

Материал подготовлен корреспондентом газеты «Голос правды» Сергеем Базалуком.